"Двадцатый год — прощай Россия!"
Пожалуй, самое известное стихотворение русского казачьего поэта-белоэмигранта Николая Туроверова. Ровно 100 лет назад эти отчаянные слова многократно звучали из уст простых русских людей, зачастую ни разу не видевших никаких "французских булок", но вынужденных покинуть любимую Родину...
* * *
Мы шли в сухой и пыльной мгле
по раскаленной крымской глине.
Бахчисарай, как хан в седле,
дремал в глубокой котловине.
И в этот день в Чуфут-кале,
сорвав бессмертники сухие,
я выцарапал на скале:
"Двадцатый год — прощай Россия!"
(1920)
Сегодня – 100-летие Русского исхода. Это была трагедия. Она выплеснула за пределы Родины лучших её сыновей. От Российской Империи были отрезаны её природные части: Прибалтика, Польша, Финляндия.
Это было похоже на то, что произошло в 1991-м году. Советские республики вдруг стали заграницей, а русские, живущие там, - гражданами второго сорта.
То же самое сто лет назад почувствовали русские в эмиграции. Они оказались на чужбине - странниками, изгнанниками. Но там они сумели сохранить русский дух, русское слово. Сохранить для нас ту Россию, которую мы потеряли.
Мы скорбим о том, что случилось сто лет назад. Мы знаем, кто ответственен за «красный террор». Он был интернациональным. Да и после революции Коминтерн был фактически выносным правительством Советского Союза. Это была международная интернациональная революционная организация. Которая ненавидела всё русское, ненавидела династию Романовых. Ненавидела Российскую Империю. И поставила своей задачей её уничтожение.
Сто лет назад из Крыма ушли части Белой армии, а с ними старики, женщины и дети. Они не смогли уберечь Россию от красного террора. Не смогли по многим причинам. Это и отсутствие боеприпасов. И предательство союзников, выбравших большевиков, согласных на разделение России. Но главное – никакой героизм на поле боя не выиграет войну, если у полководцев нет цели. Вожди Белой армии, за редким исключением, были «февралистами». То есть поддерживали измену Царю. Это не ставит их в ряд с красными. Красные были хуже – они ненавидели не только Царя. Они ненавидели и Церковь, и саму великодержавную Россию.
Journal information